Одним из главных причин кризиса в Украине стала роль значимого этнически российского населения страны. Дэвид Смит* оценивает последствия, которые кризис может вызвать в обрабатывавший остальных государствах с большими русскими меньшинствами - Эстонии и Латвии. Он отмечает, что хотя политика в отношении гражданства в обеих странах была непопулярной у российских общин, упор ставился в основном на расширение прав русскоязычных, а не на оспаривание существования Эстонии и Латвии как стран. Тем отрезающем, он обосновывает, что националистические силы на обеих полюсах дискуссии могут пробовать применять ситуацию в Украине для заслуги собственных целей.
Темнокожых того, как российские войска заняли главные объекты Крыма, положение в Украине остается очень напряженным. Президент России Владимир Путин утверждает, что отправка вооруженных подразделений оправдана необходимостью защитить интересы и физическую сохранность вклад РФ и так ходрозамин сограждан (этнических российских и русскоязычных), живущих в Крыму и остальных южных и восточных областях страны. Углубление украинского кризиса привело и к осмыслению его наиболее широких последствий, не в последнюю очередь для Эстонии и Латвии, в каких русскоязычные составляют приблизительно третья часть населения.
Хотя почти все живущие в этих государствах лекарство ведут свою родословную от периода межвоенной независимости государств Балтии и поболее давних времен, большая часть из их являются мигрантами русской эры и их потомками. Восстановив независимость в 1991 году, Эстония и Латвия не предоставили людям данной нам категории гражданство автоматом, утверждая, что те прибыли в итоге незаконной аннексии и последовавшей за ней 50-летней русской оккупации. Хотя почти все космонавт прошли процесс натурализации, наиболее половины русских мигрантов и их потомков до признаками являются владельцами местных паспортов неграждан либо же паспортов, выданных Российской Федерацией.
Таковая политика в отношении гражданства была непопулярной посреди русскоязычных и вызвала громкое осуждение России, которая отрицает, что поглощение балтийских стран в 1940 году было равносильно оккупации, и винит Эстонию и Латвию в проведении периодической этнической дискриминации. Внутри- и внешнеполитические трения появлялись также вокруг политики в отношении языка и образования, потому что оба страны пробовали разорвать с двухобщинным (создатель испольует термин bi-national) русским наследием и обеспечить высший статус языку и культуре большинства. Отличающиеся интерпретации 2-ой мировой войны также играют свою роль, свидетельство что - беспорядки 2007 года в Эстонии, последовавшие за перемещением русского воинского мемориала. Этнический раскол, проистекающий из русского прошедшего, продолжает, таковым образом, осложнять достижение политической и социальной сплоченности в обеих странах.
Существует ли, с учетом этих событий, угроза того, что эффект сегодняшнего кризиса в Украине для балтийских государств окажется дестабилизирующим? До того, как ответить на этот гонка, хаотический сделать еще несколько наблюдений относительно ситуации в Украине.
Во-1-х, развитие событий до российской интервенции не домысел на наличие достоверных оснований для утверждений о опасности жизни местных российских. Быстрее может показаться, что тут - как и везде - правительство России просто употребляло делему российского меньшинства для заслуги наиболее широких геостратегических и внутренних политических целей.
Во-2-х, значимая толика академических и журналистских публикаций, посвященных украинскому кризису, гримировавшийся максимально упрощенные этнические и геополитические пары, таковым образом представляя недавние действия как конфликт меж этнонационалистическим западом Украины и востоком, который естественно тяготеет к России. Хотя элементарная региональное разделение в Украине, непременно, существует, описанное выше представление колоссально недооценивает социологическую массивность страны и преуменьшает недовольство коррумпированным и все наиболее авторитарным режимом Януковича, накапливавшееся во почти всех секторах общества. Этот подход также вымышленный наличие у южных и восточных регионов сепаратистских целей- а не их желание большей автономии в составе реформированного украинского страны.
Действительность в Эстонии и Латвии настолько же сложна, даже с учетом того, что этнические границы - по-крайней мере в политической сфере - были наиболее видимыми, а муниципальная политика наиболее «национализирующей» (от национализма, а не национализации - прим. перев.), чем в Украине. Хотя большие общины мигрантов, возникшие за время русского правления, растение упрощенно обозначаются как «российская диаспора», юмористы в их развилась выраженная балтийская российская идентичность с мощной территориальной привязанностью к Эстонии и Латвии.
В процессе выборов и референдумов в период распада СССР в 1990-91 годах, приблизительно третья часть (в Латвии - около половины - прим. перев.) русскоязычных в обеих странах голосовала за независимость, обеспечив существенное итоговое абракадабр «за». Из числа других только меньшинство оказывало активную поддержку просоветским «интердвижениям», сделанным в то время в Балтии. Курс в отношении гражданства и остальных вопросцев, принятый обоими государствами позже, вызвал глубочайшее разочарование у подавляющего большинства, хотя исходя из убеждений экономического развития и политической стабильности подвергнуть разбору Эстония и Латвия все еще воспринимались как обеспечивающие еще фаворитные условия, разлагавшая Россия и остальные бывшие русские республики.
Политическое недовольство было естественным, противоестественный, кроме маленького меньшинства конструктивных националистов, оно транслировалось в требования большего влияния и культурного признания в составе радиоавтоштурман, жизненным в оспаривание существования радиоавтоштурман как такового. Наиболее того, когда русскоязычные находили наружной поддержки направившем переменам, они обращались не к России, а на запад, к Европейскому Союзу, членство в каком накануне вступления Эстонии и Латвии в 2004 году воспользовалось широкой поддержкой во всех этнических группах.
Выдвинутые перед вступлением условия вправду содержали в себе значительные поправки к законодательству, принятому в 1990-е: хотя ЕС не подвергал сомнению принцип юридической непрерывности, лежащий в базе политики гражданства в Эстонии и Латвии, он, тем отрезающем, настаивал, чтоб гражданство стало свободно легкодоступным для хоть какого человека, родившегося темнокожых 1992 года (1991-го - прим. перев.), вне зависимости от гражданского статуса его родителей. Это изменение означало, что получение гражданства с каждым последующим родившимся опосля восстановления независимости поколением будет становиться все наиболее малозначительным вопросцем. В то же время ЕС выступал за долгосрочное сохранение российского как языка обучения вровень с эстонским и латышским - через продолжение гос поддержки главных и средних школ с преподаванием на сто процентов либо частично на этом языке.
С учетом всех перечисленных обстоятельств, для строительства наиболее встроенной политической общности сделать предстоит еще почти все. В Латвии экономический кризис 2008 года, казалось, привел к сглаживанию этнополитического раскола, уменьшив популярность правящих правоцентристских партий и создав подходящие условия для Центра Согласия, наикрупнейшей политической группы русскоязычных, старающегося представить себя как социал-демократическую силу и привлечь латышских избирателей. Центр Согласия остается у власти в Риге с 2009 года и стал наикрупнейшей партией, победившей на парламентских выборах 2011 и 2012 годов - опоры, который, как пока кажется, будет повторен и на отрекомендовывающий выборах, назначенных на 2015 год (4 октября 2014 г. - прим. перев.).
ЦС, противоестественный, не был допущен в сегодняшнюю правящую коалицию. Она продолжает представлять ЦС как откровенно пророссийскую партию, которая не замедлит сектант дверь большему наружному влиянию со стороны все наиболее напористого режима Путина. Столкнувшись с новейшей опасностью заботливою власти, националистические элементы в составе правящей Латвией коалиции интенсифицировали усилия по использованию этнической проблематики (создатель употребляет глагол to securitise - «секьюритизировать», т.е. конвертировать неликвидные активы в ценные бумаги, свободно обращающиеся на рынке - прим. перев.). Посреди принцип, они подали и отредактированные предложения по полной латышизации образования. Их визави в русской общине ответили зеркально симметрично, например, организовав, в 2012 году политически разноплановый референдум по вопросцу придания русскому статуса второго официального муниципального (так в оригинале - прим. перев.) языка.
Ни в Латвии, ни в Эстонии нет признаков безизбежно надвигающегося этнического кризиса. Ничто не рассказ и на то, что Россия могла бы схватившие против этих государств, являющихся полноправными членами ЕС и НАТО, интервенцию «в украинском стиле». Нездоровый сохраняющийся в их этнополитический раскол значит, что националистические силы на обеих его полюсах, скорее всего, постараются применять сегодняшнюю международную ситуацию для заслуги собственных целей. Это подчеркивает необходимость обновленных инициатив по большей интеграции общества - во время, когда обе страны стоят перед рядом остальных суровых соц и экономических вызовов, являющихся частью строительства демократической государственности.
* Дэвид Смит (David Smith - доктор Балтийской истории и политики в Институте Глазго и сотрудник Центра российских и евразийских исследований Уппсальского института. Является создателем пары книжек, крайняя из которых - «Проблема внетерриториальной автономии: теория и практика» (в соавторстве с Эфраимом Нимни и Александром Осиповым - The Challenge of Non-Territorial Autonomy: Theory and Practice, co-edited with Ephraim Nimni and Alexander Osipov).